Рандеву в Сан-Франциско - Страница 24

Однако ничего не произошло. Безразличные китайцы толкали Малко. Некоторые вышибалы кабаре зазывали его, но ни один убийца не появился из подворотни. Малко вернулся к химчистке: свет был погашен.

В сумерках он чуть было не наступил на черного кота, застывшего на тротуаре. Малко обожал кошек. Он ласково взглянул на него. Животное, мяуча, смотрело на Малко.

Мяуканье встревожило Малко. Это был хрип животного, страдающего от жары или больного. По спине Малко прошла неприятная дрожь, и он пошел, обогнув котенка.

Котенок последовал за ним. Пройдя десять метров, Малко оглянулся: кот шел за ним, его рот был открыт. Сердце Малко учащенно забилось.

Малко перешел улицу. Кот шел за ним по пятам, едва не попав под машину.

Гориллы ничего не заметили. Для них кот — это всего лишь кот, ничего больше.

Малко остановился, наблюдая за животным. Ощетинившись, кот готовился к прыжку. Малко вовремя отскочил в сторону.

Кот врезался в стену, пытаясь удержаться, выпустил когти. Все происходящее хорошо освещалась фонарем. За долю секунды Малко сообразил, что когти кота обычно бывают белыми, а не черными. Он крикнул гориллам:

— Убейте его! Быстро!

В ту же секунду Малко подумал о смерти Джека Линкса и о заключении врачей. Американца отравили! Растительные яды не оставляют в организме никакого следа...

Оторопевшие Джонс и Брабек ловили кота. Их не учили убивать котов.

— Убейте его, — повторил Малко, — его когти отравлены.

Он не понимал, почему кот хотел напасть именно на него. Какое-то колдовство.

Крис прицелился и выстрелил.

Кот отскочил в сторону, и пуля разбила счетчик на стоянке такси: посыпались деньги. Старая китаянка бросила на тротуаре корзину и с воплем убежала.

Напуганный выстрелом, кот отпрянул назад, но спустя несколько секунд снова был возле Малко, удивленного таким упрямством.

И вдруг его осенило: костюм был пропитан валерьянкой, а кошки обожают ее. В детстве он нарочно разливал валерьянку на чердаке, и туда отовсюду сбегались кошки. Он хорошо помнил этот запах. Нельзя ведь заподозрить кота в том, что он убийца?

Раздались два выстрела. Крис и Милтон стреляли одновременно. Но убить кота не так просто, как человека...

Малко снял пиджак и бросил его в кота. В тот же миг кот кинулся на пиджак и стал сладострастно его лизать, мурлыча от удовольствия.

Воспользовавшись тем, что кот замер, гориллы опять выстрелили. Голова животного была разнесена, кости, мозги и шерсть разлетелись по сторонам.

Но частица жизни еще тлела в животном. Тело без головы вскочило на лапы и прыгнуло в сторону мужчин.

Крис позеленел и кинулся в первую открытую лавку. Малко и Милтон за ним.

Восточная невозмутимость — это миф. Их вторжение вызвало такую панику, будто произошло светопреставление.

Пузатый кассир встал на колени перед Крисом, сообщая ему, что у него пятеро детей. Продавщица упала на рулоны шелка, в то время как Брабек с ужасом наблюдал за последними прыжками кота на тротуаре.

Только Малко сохранял достоинство.

Недоразумение рассеялось через десять минут. Привлеченная выстрелами, перед лавкой остановилась полицейская машина. Четверть часа ушло на объяснения перед собравшейся желтой толпой, молчаливой и враждебной. Потребовалось личное вмешательство Ричарда Худа по телефону, чтобы их отпустили.

По распоряжению Малко Джонс завернул труп кота в кимоно и унес его.

Вернувшись в комнату, Джонс положил кота в раковину, и в течение пяти минут слышно было лишь бульканье горилл, осущаюших бутылку виски.

Малко позвонил в лабораторию полиции и попросил произвести токсикологический анализ когтей животного. Он был доволен: ему удалось разгадать тайну смерти Джека Линкса, и он был на правильном пути. В возбуждении он забыл об опасности. Его естественная раскованность позволяла ему всегда наслаждаться настоящей минутой и забывать о смерти...

— Завтра утром, — сказал Малко, — мы навестим Чонга. Сегодня он уже закрыл лавку.

— Визит вежливости, — мрачно подчеркнул Джонс.

Теперь Малко был уверен, что причиной смерти Джека Линкса явилась китайская криптограмма. Значит, ее содержание было очень важным для тех, кто его убрал. Фу-Чо многое известно об этом деле. И снова Фу-Чо...

Разумеется, это не имело отношения к «эпидемии». По крайней мере, на первый взгляд. Теперь Малко имел доказательство, что в Сан-Франциско существовала реальная подпольная сеть, и что найденная монета имела отношение к этой сети. Иначе не стали бы его убирать.

— Что теперь нам делать? — спросил Джонс.

— Идите спать, — сказал Малко. — У меня свидание.

— Опять нежности с бешеным котом? — спросил Джонс с отвращением.

— Не совсем, — ответил Малко. — Но я, пожалуй, оставлю вам адрес. Если утром меня не будет, заберете мой труп.

Ему не хотелось говорить гориллам, что он идет к Лили, но он испытывал страстное желание прочистить мозги и забыть о подстерегающей его опасности. Засунув за пояс сверхплоский пистолет, он вышел, оставив Джонсу адрес Лили Хуа.

Взятый им у «Герца» кремовый «форд» взамен разбитого «мустанга» стоял в гараже. Он сел в машину и поехал по Мэзон-авеню.

Поравнявшись с Ван Несс-авеню, он увидел множество разбитых витрин и валявшиеся на тротуарах осколки.

Днем были волнения. Манифестанты требовали смерти Президента, через повешение... Вечерние газеты описывали события. Опять эта таинственная «эпидемия».

Над Телеграф Хилл, одним из холмов Сан-Франциско, зажатым между портом и Президио, возвышалась «Конт Тауэр», странная круглая башня, ярко освещенная ночью, присутствие которой в таком внешне пуританском городе, как Сан-Франциско, в достаточной степени удивляло.